«Васятка
– супервраль!»
У моего
закадычного товарища по школьной парте и соседа по дому № 18 на ул. Красных флотцев
Петруся был младший на четыре года брат
Васятка – ужасный врун. Даже не просто
врун – а супервраль! Врал он по поводу и
без повода, причем это не давало ему никаких дивидендов, а по шее поддавали ему
ни один раз. А с виду был такой довольно обычный рыженький мальчик, курносый с
голубыми глазами, немножко похожий на артиста Миронова.
Модель
его вранья была примерно такая; на реальные факты он навешивал свои невероятные
подробности, что почему – то многими его слушателями принималось за чистую
правду. К примеру, Петрусь со своим отцом на весенние каникулы ездил в Москву,
посмотреть на ВДНХ (такая там была выставка всесоюзных достижений). Это был
реальный факт. Васятка же сочинил историю, что на ВДНХ в павильоне «Советское
животноводство» Петрусь познакомился со сводной сестрой Анжелы Дэвис, которая в
то время реально проживала в Америке. Была она, как сейчас говорят,
афроамериканка, с огромной кипой курчавых волос. А так как она была к тому же
еще и коммунисткой и боролась за мир, то ее за это капиталисты посадили в
тюрьму и мы всем классом ходили на стихийный митинг, организованный РОНО и
орали «Свободу Анжеле Дэвис»! Придуманная сводная же сестра, которую Васятка назвал
Патрисией, была белокурой красавицей, и она якобы влюбилась в Петруся без
памяти. И они даже обручились и в знак этого, Пат подарила ему малахитовое
колечко старинной работы. Правда в этой истории была лишь в том, что
малахитовое колечко было у Петруся в самом деле: его мы нашли в старинном
кованом сундуке на чердаке. Мне это
кольцо было по барабану, а Петрусь планировал подарить его сразу после каникул
своей пассии - Лёлечке Худых, в которую он был безнадежно и платонически
влюблен с первого класса.
В
перемену, сразу после первого урока, узнав от подруг о страшной измене, с
квазинегритянкой, своего поклонника, Лёлечка подошла к ни о чем не догадывавшемуся Петрусю, схватила его за
лацкан пиджака: - А ну-ка покажи колечко? Петрусь робко вынул коробочку из
кармана и протянул Лёле, взамен получив увесистую оплеуху, с угрозой, чтобы он
впредь обходил ее, Лелю, за 3-и километра.
И хотя
потом все стал на свои места, а Васек получил от Лёли фингал под левым глазом,
они так и не помирились, но это все, как говорится, цветочки, ягодки были
впереди.
Папа
Петруся и Васятки был милиционером, по званию старший сержант. Высокий, под
метр девяносто, стоял он в любую погоду в плащ-палатке на пл.Минина и
регулировал дорожное движение. В начале года он со своим товарищем задержал
опасного преступника-угонщика, и был награжден
именным приемником «Звезда», а про их героический поступок даже написала очерк
газета «Волжская Коммуна». А еще он с
другом учился на 5-ом курсе Всесоюзного
заочного юридического института - таким бы отцом гордиться да гордиться. Но у
меня папа был капитаном медслужбы, у Сереги - подполковником, у Бочарика -
полковником и даже у Гальки Мурзановой – майором. Вот и придумал Васятка, что
отец в милиции служит для конспирации, а на самом деле он давно уже
подполковник в «конторе», и что он должен был полететь в космос вместо Гагарина
и Титова, но не полетел, так как большие ракеты, под его рост еще изготовлять
не научились, а поэтому он сразу, скорее всего, полетит на Марс, тогда и
полковника получит …
Когда я
спросил у Петруся про Марс, то Петрусь
покрутил пальцем у виска: - Ты, что Васятку, что ли не знаешь. Сущий бред!
Мой же
папа на этот вопрос «возможно ли это» ответил философически: «В нашей стране
больших возможностей возможно все», но потом, испугавшись своего откровения,
послал меня подальше, что бы я ему не мешал готовиться к политинформации.
Рассказы Васятки про папу –космонавта дошли до параллельного класса, где
училась племянница милицейского генерала, которая на одном из семейных
торжеств, за чашкой чая, рассказала дяде Васяткину историю. Генерал был из
оперативников, не из продавцов мебели, и поэтому толковых сотрудников очень уважал.
А Васяткиному папе даже обещал выделить новую квартиру, когда начнется стройка,
так как жили они в вчетвером с престарелой бабушкой Дуней, в коммуналке:
полуподвальном помещении 22 кв.метра, с
коридором, где как пелось в песне Высокого
на «20 комнаток всего одна уборная».
Услышав
Васяткину байку генерал вызвал во вторник его папу на ковер. Дело осложнялось
еще тем, что милицейские недолюбливали «конторских», у тех и оклады были
гораздо выше и спец пайки, да и прочие спецраспределители.
Вот-что,
Алексеевич, - сказал рассерженный генерал Васяткиному папе, - не знаю, с твоих ли слов несет твой сыночек всяческую пургу, но, как
говориться, не бывает дыма без огня. И если уж ты так в «контору» стремишься,
то пусть тебе «контора» квартиру и
пробивает.
Домой
папа шел с одной мыслью «Выпорю гада до
потери пульса». Но мама Васятки бить Васятку не позволила: -«Пойми, Алексеевич,
похоже наш сыночек психически нездоров, лучше я завтра договорюсь с нашим
невропатологом – пусть он его и обследует и лекарство выпишет». А так работала
она в медсанчасти в регистратуре то без проблем пошли они на следующий день на
обследование. И, забегая вперед, скажу: лучше бы они этого не делали …
Григорий Долганский
Из повести «Малиновое варенье»
или Маневренный фонд
«Люди нашего двора.»
Где бы я ни жила,
началом всего считаю
своё детство, которое
прошло в Г.Горьком (теперь Нижний Новгород) на
улице Краснофлотской 18 кв.20.
Теперь это улица
Ильинская, а в нашем доме
размещается Областное министерство
образования, а в нашей квартире -
дирекция.
Я возвращаюсь мысленно
в свой дом,
вспоминаю людей, которые там
жили.
Во время войны
я была совсем
ребёнком и воспоминания
мои окутаны ореолом ностальгии
«Все мы родом
из детства». Несмотря на
трудности голодных детских лет, мои
детские годы были
счастливые. Я вспоминаю
своих подружек, с которыми
сидя на крылечке
тёти Дуни, мы рассказывали
интересные сказки; играли
«в прятки», «рублик», «в садовника», «испорченный
телефон». Двор был
большой, зелёный, и нам хватало
места играть в «круговую
лапту», в волейбол. Это
сейчас я удивляюсь тому, как
это нам было
так просторно? У нас
во дворе даже
конюшня была, и
мы зимой там
на санях съезжали
«до ворот»! А
дядя Петя Бердников иногда, возвратившись с
работы, даже катал нас
на своей машине
«до угла», до улицы
Добролюбова…А летом мы
«всем двором» ездили
купаться на Мочальный остров. Дружно мы
жили!
Но мне хочется
рассказать, какие люди выросли у нас « во дворе».
Это всем известный
в нашей области первый генеральный
директор возрождённой
Нижегоролской ярмарки Владимир Владимирович
Бессараб,
Академик РАН,директор ТОИ ДВО РАН в 1974-1994гг.Владивосток
океанолог Ильичёв Виктор
Иванович,
., Наталья
Фоминична Горячева- отличник народного
образования,, заслуженный
учитель, отдавшая детям более 50-и лет,, влюблённая
в литературу и
передавшая эту любовь
своим ученикам
…Михаил Михайлович Тучин, военнослужащий – ракетных войск,
написавший книгу воспоминаний «Три жизни в памяти сердца».
Если поставить цель,
можно написать целую
Историю жизни нашей страны на
примере жизни отдельно
взятой семьи (любой) нашего двора.
25 августа 2012 года академику Виктору Ивановичу Ильичёву
исполнилось бы 80 лет. К сожалению он ушёл из жизни рано, 62-хлет 1сентября
1994года в расцвете творческих сил.Он был выдающимся орорганизатором,внёсшим
существенный вклад в становление и развитие академической науки на Дальнем
Востоке, с1985 по 1990год возглавлял Президиум Дальневосточного отделения АН
СССР. Огромная заслуга его в становлении и развитии Тихоокеанского
океанологического института ДВО РАН.
Г.И.Бессараб
, 03.01.12
«Мирная бомба»
Я
родился в октябре 1945 года. И своим появлением на свет некоторым образом
обязан немецким патриотам-антифашистам. Дело в том, что в конце лета 1943 года,
на дом № 18 по ул. Краснофлотской (ныне Ильинская), где жили мои родители, была
сброшена авиабомба. Зенитчики отогнали фашистский бомбардировщик от Окского
моста, вот он и сбросил свой зловещий
груз на мирный дом. Бомба эта не взорвалась, как мне рассказывали
старшие ребята, начинена она была песком. Внутри ее саперы обнаружили записку,
типа: «камрады, это мирная бомба, Гитлер
капут!»
Накануне
утром в госпиталь, в котором моя мама работала врачом-невропатологом, прибыла
новая партия раненных бойцов. Два дня почти без отдыха она перевязывала,
обрабатывала раны, колола обезболивающие и антисептики, как и все врачи,
независимо от специализации. Пришла домой под вечер и приказала деду не будить
ее ни в коем случае. Мой дед, участник первой мировой войны, был контужен на
передовой, награжден, комиссован. Он люто ненавидел фашистов и от бессилия, что
его не брали на фронт, принципиально
никогда не укрывался в бомбоубежище. Отец в это время с эвакуационным госпиталем
находился под Сталинградом. Когда объявили воздушную тревогу, дед отправил всех
домашних в укрытие, а сам остался сидеть на табуретке возле спящей мамы.
Немцы
бомбили обычно после 24.00. К сожалению «мирных бомб» в принципе не бывает.
Бомба ударила в ту часть дома, которая была ближе к «фармацевтическому
училищу». Где-то минутой раньше маленький Женечка Буторин попросился на горшок,
и старшая сестра Юля взяла его на руки, отнесла в другую комнату. Бомба угодила
прямо в его кроватку. А дальше, этажом ниже попала в квартиру к Ольге Герасимовне
Чеглаковой. Ольга Герасимовна воспитывала двух своих близняшек и двух
племянников, которые спали за перегородкой. «Мирная бомба» не пощадила ее
родных детей и пронырнув дальше в цокольный этаж тяжело ранила брата тети Нюры
Тарасовой, майор прибыл на побывку с фронта. «Меня пуля не берет, я от нее
заговоренный»,- шутил он.
Как
рассказала мне недавно Наталья Фоминична Горячева, в то время она, девчонка,
сидела на крыльце во флигеле, в противоположном конце двора. Ударная волна
подбросила ее до второго этажа. Когда она очнулась, весь двор был в дыму, в
пыли, раздавались страшные, ужасные крики и стоны. Вспоминать она об этом до сих пор не может
без слез, давление сильно повышается…
После
войны дом № 18 по ул. Краснофлотской отштукатурили, щели замазали, но странное
дело, где-то через год в начале июня штукатурка отвалилась, и «рана»
проявилась, заново. Щель снова замазывали,
и снова через год в июне повторялась такая история. И дело ни в
некачественной работе – просто и у домов, вероятно, существует своя память.
А вот у
некоторых людей, похоже, память начисто отшибло.
В этом году 2го мая на остановке «строительный колледж», с
автостанции подошел короткостриженный накачанный паренек, с милой деревенской
мордашкой. На черной рубашке у него была гордая надпись: «Я русский», а на
джинсах на заднем кармане кто-то заботливо (может любимая девушка) вышил ему
нацистскую свастику. Народ, на остановке, в том числе и я, безмолвствовал.
Григорий
Долганский
|
